Глобальный рынок: ТОП-5 компаний, чья выручка выросла вопреки пандемии 2020 года
Присоединяйтесь и анализируйте фармрынки Украины и мира вместе с нами!
Ботокс и виагра: как американская налоговая разрушила сделку года

В Китае признали низкую эффективность своих вакцин от коронавируса
МОЗ закликає приватні компанії та клініки приєднатись до імпорту вакцин від коронавірусу
Україна домовилась про прямі поставки 10 млн доз вакцини від коронавірусу з Pfizer
В ЕМА заявили про наличие связи вакцины AstraZeneca с образованием тромбов
Начав со скромного предприятия по производству тонкой химии, Pfizer вырос в крупнейшую фармацевтическую компанию, лидера мирового фармацевтического рынка.
Pfizer занимает лидирующее положение в области разработки новых препаратов для лечения диабета, онкологических и сердечно-сосудистых заболеваний. Компания ежегодно инвестирует порядка 7,5 млрд долларов в научные исследования, направленные на создание новых эффективных лекарств. Компания работает более чем в 150 странах мира. Научно-исследовательские центры находятся в Великобритании (Сэндвич) и США (Гротон и Новая Англия, Ла Хойа, Сент-Луис, Ринат, Кембридж).
Стивен Дашевский, управляющий D&P Special Situations Fund, Forbes
Ничего не предвещало беды. Анонсированная в конце 2015 года сделка по объединению ботокса и виагры – вернее, их производителей, фармацевтических компаний Allergan и Pfizer – постепенно двигалась к завершению, что сулило огромные дивиденды всем участникам процесса.
От хедж-фондов, скупивших акции Allergan в расчете на материализацию обещанной премии к рыночной цене, до инвестбанкиров, рассчитывающих на сотни миллионов долларов комиссии и менеджмента самих компаний, замершего в ожидании крупных бонусов и «золотых парашютов», — закрытие сделки обещало сделать богатыми очень много людей. Сам масштаб сделки (капитализация объединенной компании оценивалась в $160 млрд), без сомнения, делал ее главным событием года, что дополнительно тешило эго всех интересантов.
И тут в дверь постучала американская налоговая служба…
Как правило, все крупные сделки по слияниям и поглощениям компаний подаются под соусом оптимизации затрат, повышения операционной эффективности, достижения множественных синергий и прочих заумных терминов из лексикона менеджера среднего звена. В данном же конкретном случае основной логикой сделки для Pfizer была, помимо, безусловно, всех высоких бизнес-соображений, указанных выше, банальная налоговая оптимизация.
Все дело в том, что Pfizer – американская компания, с официальной ставкой налога на прибыль 35%. Allergan, в свою очередь, ирландская компания со ставкой налога почти в три раза меньшей – всего 12,5%. А согласно действующим на момент анонсирования сделки законам, в случае слияния американской компании с неамериканской, если последняя получала не менее 40% в объединенной структуре, эта структура могла претендовать на «налоговую эмиграцию» из Америки. Этот процесс получил название «налоговой инверсии» (tax inversion), где большая компания из США как бы поглощалась меньшей из юрисдикции с более благоприятным налоговым режимом. Инвестбанкиры, посовещавшись, справедливо определили долю Allergan в объединенной компании в 44%, и представители обеих компаний стали подыскивать место для объединенной штаб-квартиры в Дублине.
Однако в глазах американских налоговиков такая налоговая инверсия больше напоминала налоговую диверсию.
На кону были не только миллиарды текущих налоговых платежей Pfizer и десятки миллиардов на его международных счетах (которые облагались бы налогом в случае репатриации в США), подобная сделка была бы крайне нежелательным примером для остальных компаний.
Расчет главы Pfizer, уже пытавшегося провернуть подобную сделку со шведско-британской AstraZeneca в 2013 году, на пассивность американских властей в выборный год не оправдался. Америка, безусловно, свободная страна, но лишь до тех пор, пока ты не пытаешься покинуть ее с деньгами, которые американское правительство считает своими. В этом случае ты быстро передвигаешься на первое место в списке политических приоритетов властей.
Развязка была стремительна. В начале апреля налоговая администрация США анонсировала введение ретроактивных поправок, которые сокращали бы долю Allerganа в объединенной компании для налоговых целей до 20% и делали бы «налоговую эвакуацию» невозможной. 6 апреля, исчерпав набор оставшихся стратегических выгод, Pfizer объявил о выходе из сделки.
Под развалинами сделки оказались погребены миллиардные убытки хедж-фондов и сотни миллионов недополученной комиссии инвестиционных консультантов. Allergan потеряла $20 млрд (18% капитализации), и ТОП-10 фондов, владевших акциями компании, совокупно потеряли $1,3 млрд. Инвестиционные банки, рассчитывавшие получить около $250 млн вознаграждения, были вынуждены довольствоваться небольшими отступными.
В качестве небольшого утешения им остается лишь использовать продукцию своих недавних клиентов, чтобы подкорректировать полученные в ходе процесса ранние морщины и поправить пошатнувшееся либидо.


Триумф 23andMe и долгая дорога впереди
Горькая пилюля кризиса
Король фармы: как потратить $100 млрд и заставить всех себя уважать
Я был ошеломлен срывом сделки с AbbVie, — Флемминг Орнсков, генеральный директор Shire
Жерло Холмс: Как выстрелил стартап однофамилицы великого сыщика
Продаются на генном уровне: ДНК клиентов 23andMe растянули на $60 млн
Мы допускаем риск и инвестируем, чтобы победить, — Паскаль Сорио, генеральный директор AstraZeneca
Золотая середина Actavis: что следует знать о бизнесе компании сегодня?
Братья по корове: Как скоро Sun Pharmaceutical и Ranbaxy заключат священный союз